Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
«Скучаю…»
«Я тоже…»
«Очень сильно…»
«Потерпи, еще немного, и я вас заберу…»
«Люблю…»
«И я люблю…»
Эти разговоры — явные и тайные, — давали мне силы ждать.
А вчера Стас впервые за три недели не вышел на связь, и я не находила себе места. Расхаживала по маленькой кухне из угла в угол, меряя шагами небольшое расстояние от окна до холодильника, и гоняла бесконечные тревожные мысли.
— Инга Яновна, успокойтесь, — негромко сказала баба Люба.
Она готовила борщ, и по дому плыл умопомрачительный аромат томатной зажарки. — Со Станиславом Андреевичем ничего не случится. Он опытный профессионал. Один из лучших.
Старая волчица попробовала бульон, чему-то кивнула и добавила в кастрюлю тонко нарезанную капусту.
— Вы давно на него работаете?
Я оперлась о подоконник и внимательно посмотрела на бабу Любу.
— Десять лет. И за все эти десять лет в карьере вашего мужа не было ни одной неудачной операции.
Она взглянула мне в глаза и тихо сказала:
— Прекратите себя накручивать. Станислав Андреевич никогда не рискует понапрасну. Он всегда все тщательно просчитывает и если делает, то наверняка.
От этих слов и от прозвучавшей в голосе бабы Любы уверенности мне стало легче. Подумаешь, Строев! Неужели Стас с ним не справится?
— Мам, а когда мы гулять пойдем? — влетел на кухню Никитка.
Не умеет сынка передвигаться иначе, чем бегом.
— После обеда, — машинально ответила я, отвлекшись на экран телевизора. Знакомая фамилия, мелькнувшая в бегущей строке, заставила меня замереть. У Гены были настроены несколько русских каналов, и сейчас по одному из них передавали новости.
— Ма, а можно я без куртки пойду? — тарахтел Ник, а я смотрела на кадры с развороченным «БМВ», и чувствовала, как тяжело бьется сердце.
— Никита, а принеси-ка мне из гостиной вазу с яблоками, — негромко сказала баба Люба. — Кажется, я забыла их помыть.
Она незаметно оказалась рядом и взяла меня за руку. Ее ладонь была сухой и теплой. Как у бабушки. И еле уловимый аромат корицы и ванили тоже напомнил мне бабу Машу.
— Я сейчас, — кивнул сынка и умчался из кухни.
Из зала донесся какой-то шум, потом приглушенное бормотание и топот, но я не отреагировала. Я смотрела на останки черной машины и укрытое синей пленкой тело и пыталась унять пустившееся вскачь сердце.
— Вот видишь, все уже закончилось, — тихо сказала пожилая волчица. — А ты переживала.
Да, все закончилось. Стас сдержал свое слово.
— Баба Люба, я случайно уронил яблоки, ваза сама из рук выскочила. Вы ведь все равно собирались их мыть?
Никитка бухнул на стол тяжелый советский хрусталь.
— Ну, раз уронил, теперь уж точно помою, — усмехнулась наша охрана. — На вот, чистое, — она сполоснула яркий краснобокий фрукт и протянула его Нику.
Сынка уселся на табуретку и захрустел яблоком, диктор первого канала вещал о взрыве, унесшем жизни известного политического деятеля Ивана Сергеевича Строева и его сына, Вадима Ивановича Строева, а я смотрела в окно, на разноцветные круги набережной, и думала только о том, что все закончилось, и мы с Никиткой наконец-то сможем вернуться домой.
Полгода спустя
— Ничего не забыли? Никита, подожди, дай я тебя причешу.
Баба Люба поймала готового сорваться с места Никитку и пригладила щеткой его торчащие в разные стороны вихры.
— Да я уже причесывался! — попытался вывернуться тот. — Стас, скажи! Мы же опоздаем!
— Не опоздаете, — хмыкнула баба Люба. — Вот, другое дело. Теперь сестру не напугаешь.
Она слегка подтолкнула Ника к выходу и повернулась к Стасу.
— Станислав Андреевич, я девочкам позвонила, у них уже все готово, — доложила она.
— Хорошо. Вы сразу туда или с нами в больницу?
— Нет, я вас уже в усадьбе встречу, — отказалась баба Люба. — Так надежнее. Надо же проследить, чтобы ничего не перепутали.
Старая волчица посмотрела на него, и он понял, что она волнуется. Вроде, незаметно, а глаза блестят, и руки чуть подрагивают. Слишком хорошо он знал свою помощницу, слишком долго они были вместе.
С Любовью Стрельницкой, по прозвищу баба Люба, он впервые встретился в середине девяностых. Она тогда только что похоронила мужа, погибшего от рук террористов, и едва не свихнулась от горя. Для волков потеря пары — тяжелое испытание, не каждый его выдерживает. Вот и баба Люба не выдержала, Стас сам доставал ее из петли в старом обшарпанном кабинете. Случайно заглянул. Искал полковника Седова, а нашел его агента, болтающегося под потолком. Хорошо, что нож при себе был, успел перерезать веревку и привести женщину в чувство. Правда, благодарности за свою помощь не дождался: баба Люба его чуть не убила, когда поняла, что умереть не получилось. Брыкалась, ругалась, поливала его последними словами, а потом пришла в себя и расплакалась. «Думаешь, спас меня? — с ненавистью смотрела она на него. — Ничего ты не понимаешь! У меня ведь яма вот тут, — баба Люба стукнула себя по груди, — пустота… Разве можно с пустотой внутри жить?»
Насчет пустоты это он хорошо понимал. Сам так после маминой смерти жил. И ничего. Справлялся.
«Все равно уйду, зря ты меня остановить пытаешься, — сказала тогда баба Люба. — Не для чего мне больше жить».
А он ведь упрямый. Встряхнул ее, на ноги поставил, да и отвез к себе. А потом еще месяц глаз не спускал, каждый шаг контролировал, жить заставлял. Специально отпуск взял, первый раз за много лет. И заставил. Баба Люба пришла в себя, взялась помогать ему по дому, втянулась… Да так и осталась. И пустота у них одна на двоих стала. Так легче. А вот сейчас, когда в его жизни появились Инга с Никиткой, все изменилось. Стас видел, что баба Люба привязалась к его семье, оттаяла, даже платок свой вдовий сняла и помолодела лет на десять.
— Па, ну ты идешь? — нетерпеливо пританцовывая на месте, звонко спросил Никитка.
Стас усмехнулся. Вот и еще добрые перемены. В последнее время Ник называл его папой все чаще, и кто бы знал, как ему это нравилось… Да он просто балдел от того, как круто это звучало!
— Иду, — обнимая сына за плечи, сказал он и открыл дверь.
Да, они пока жили в московской квартире. Две недели назад вся его семья перебралась в столицу, чтобы быть поближе к клинике, в которой наблюдалась Инга. Жена поначалу сопротивлялась, убеждала, что у нее уже есть хороший врач и менять его она не собирается, но он настоял на своем. У Инги должно быть все самое лучшее: и врачи, и палата, и обслуживание. И желательно, чтобы все это было подальше от логовских кумушек. Хватит уже с него бывших одноклассниц и завистливых старых «подружек». Одна Орская чего стоит!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
